Михаил Владимирович Шалагин - врач-хирург, заведующий эндохирургическим отделением Демидовской больницы. Всем своим видом - подтянут и энергичен, вежлив и очень учтив, что для человека со скальпелем немного странно - он излучает небывалый оптимизм. Даже не верится, что хирургией и одновременно эндоскопией Шалагин занимается уже больше 30 лет, ни разу не сменив место работы.

Добрый мамонт

От многих приходилось слышать: «Шалагин? Он же добрый мамонт». Только попав в ординаторскую, где кроме старшего Шалагина обитают еще трое младших - двое его сыновей, тоже хирургов, и невестка, поняла, почему Михаила Владимировича сравнивают с этим мощным представителем фауны древности. Дело не только в характере: сильном, гордом, независимом.

Полки шкафов докторского кабинета заставлены большими и маленькими фигурами мамонтов: огромная коллекция величественных животных.

- У нас здесь, если поискать, и другие игрушки найдутся, - смеется Михаил Владимирович. - Мои дети, можно сказать, выросли в этих стенах. Они - уже третье врачебное поколение. А всего нас в семье 14 медиков. Легче подсчитать, кто не врач.

Оперировать Михаил Владимирович готов сутками, вот и нашу встречу назначил в перерывах между манипуляциями:

- Не беспокойтесь, все успеем. Когда-то мне, молодому хирургу, один уважаемый человек очень правильно сказал: не суетись, у тебя же не работа, а служение.

Наше интервью только началось, а в ординаторской вдруг «ожил» селектор: «Пациент «заморожен», ждем вас, Михаил Владимирович!»

- Хотите посмотреть операцию? Пойдемте. Лучше один раз увидеть,- не дожидаясь моего ответа, принимает решение Шалагин.

Проходим в рентгеноперационную. Находиться здесь без специальной защиты опасно, поэтому мы вместе с медицинской сестрой Натальей Бородиной каждый раз по команде хирурга вынуждены выбегать в помещение предоперационной, иначе можно получить изрядную дозу облучения.

Наталья Федоровна – «менеджер» операционного блока, ее задача состоит в непосредственной подготовке к операции: чтобы были на месте все инструменты, не возникло нехватки чего-либо, чтобы хирурги могли спокойно работать и не отвлекаться на «частности».

- С Михаилом Владимировичем легко, - рассказывает Наталья Бородина в одну из наших «вылазок» в соседнюю с операционной комнату. - Никогда не видела, чтобы он раздражался. Каждый день у Шалагина в 8 утра начинается прием больных, затем операции, с 14. 00 – консультации, одновременно идут экстренные манипуляции. Так - до темноты. И никогда он не уйдет из отделения, если еще остались непринятые пациенты. Пусть на часах 7 - 8 вечера, никому из больных не откажет. Представьте, как должен испортиться характер человека при такой нагрузке. Другой давно бы стал раздражительным, а Михаил Владимирович, когда совсем тяжело, только улыбается или шутит, может анекдот рассказать.

В том, что это - правда, убеждаемся немедленно: возвращаемся в операционную, а пациент на столе смеется, доктор ему рассказал что-то эдакое для настроя.

- Так что, дяденька, ты меня резать не станешь, а всю гадость из меня все-таки вынешь? – обращается к Шалагину старичок с диагнозом желчекаменная болезнь.

- Будьте уверены, все почистим, и без ножа, - отвечает доктор. Вообще обстановка в операционной, хоть и напряженная, но без тени нервозности. Участники операции даже периодически обмениваются шутливыми репликами.

Хирургия «одного дня»

Смысл эндоскопической операции – провести ее эффективно, но максимально бережно для пациента, превратить «большую» хирургию в «малую», сохранив всю радикальность вмешательства.

При эндоскопии точкой обзора является «окно» на конце оптического волокна, расположенного внутри эндоскопа и «погруженного» в ту анатомическую область, на которой проводится операция.

В нашем городе пациентов, нуждающихся в подобных процедурах, очень много. Такой способ оперирования, например, является оптимальным для 80 процентов гинекологических и для большинства других заболеваний.

За развитием эндоскопической хирургии - будущее. Ее основы заложили еще в 1995 году Михаил Шалагин и его коллега Надежда Каплун – уникальный оперирующий гинеколог.

- 90-е годы - время развала: престижность профессии медика была не на высоте. А мы в тот период были увлечены идеей «хирургии одного дня». Решили пойти по данному пути, - вспоминает Михаил Шалагин. - Появилось отделение, но без коечного фонда: наших пациентов госпитализировали в другие - в гастроэнтерологию, гинекологию… Надеялись, что в перспективе нам все-таки дадут собственные койки. Это ожидание длится уже 20 лет.

Сегодня наши эндохирурги оперируют легкие, желудок, пищевод, 12-перстную кишку, толстый кишечник, при желчнокаменной болезни, грыже, гинекологических заболеваниях. В среднем, 1,5 тысячи операций в год. В этом несправедливость – остаемся как бы параклинической службой при самой высокой оперативной активности, - вздыхает доктор Шалагин. - Очень хочется поработать в нормальных условиях. Чтобы вести своих больных от госпитализации до восстановления.

Да, эндоскопия предполагает дорогое оборудование, - продолжает Михаил Владимирович. - Современные эндоскопы в широком понимании этого слова представляют собой гибкие зонды, которые изготавливаются в особых условиях на высокотехнологичном оборудовании. Эти зонды – полые внутри, что позволяет вводить через них разнообразные медицинские инструменты. Они оснащаются специальными осветительными и оптическими приборами. Не всегда понятна логика распределения оборудования по больницам: например, область закупила эндоскопические комплексы и раскидала их по городам и весям: где надо и не надо, где имеются специалисты, объемы операций, и где всего этого нет.

Не падать духом!

Любая операция, даже удаление гланд, все-таки попадание в неведомое. Могут сколь угодно говорить о том, что в наши дни мастерство, талант хирурга уходят на задний план, что все решает современная техника, «умная» аппаратура... Но при этом все стремятся попасть именно к талантливому хирургу, а не к отменным приборам.

- Что, дяденька, операция уже окончилась? - удивлен пациент Шалагина.

- Все, скоро вас домой отпустят, - отвечает Михаил Владимирович, показывая снимки главного желчного протока, который освобожден от камней, что создало оптимальные условия для оттока желчи. И не специалисту ясно: в результате «чистки» больной орган принял нормальные размеры. А человеку даже не пришлось испытать наркоз.

- Вы не только про меня напишите, - подсказывает доктор. - Один врач ничего бы не смог. Нужен коллектив, и такой, чтобы спокойно уйти в отпуск, зная, что работа не остановится. У меня именно такие коллеги.

Вообще, как правило, в хирургии работают очень яркие люди, которые в жизни много переживают, испытывают, с закаленным характером, не падают духом. Жизнь их «лупит» со всех сторон, а они продолжают работать, - говорит, прощаясь, Михаил Шалагин. - Для нас любая операция ответственна. Нужно сделать максимум, чтобы самому на душе было комфортно.

- Михаил Владимирович, что пожелаете своим коллегам в День медика?

- Во-первых, здоровья, во-вторых, терпения. И третье: чтобы сбылась наша мечта - открылось эндохирургическое отделение с собственным коечным фондом.

Фото Сергея КАЗАНЦЕВА.