Госдума в третьем чтении приняла законопроект о звании «Город трудовой доблести». Как указано в пояснительной записке к документу, «Городом трудовой доблести» может стать город, население которого обеспечило бесперебойное производство военной и гражданской продукции на промышленных предприятиях и проявило при этом массовый трудовой героизм и самоотверженность.

Основанием для присвоения звания может стать награждение предприятий государственными наградами или вручение им переходящих Красных знамен Государственного комитета обороны СССР, награждение работников предприятий госнаградами за трудовые заслуги, а также документально подтвержденные факты трудового героизма жителей города в 1941-1945 годах.

Инициируя законопроект о городах трудовой доблести, президент Владимир Путин восстанавливает историческую справедливость, подчеркивая значимость для Победы всех, кто ковал ее в тылу, и без участия которых она была бы невозможна.

Кто, если не мы?

Этот вопрос то и дело возникал в процессе обсуждения темы на «круглом столе» в редакции «ТР». Но обо всем по порядку. Прежде представим участников встречи: председатель координационного общественного совета ветеранских организаций при управляющем администрацией Горнозаводского управленческого округа Иван Иванович ХОРОШИЙ, председатель городского совета ветеранов Владимир Иванович СВИСТУНОВ, председатели советов ветеранов: Уралвагонзавода – Георгий Михайлович БЕДРИК, ЕВРАЗ НТМК - Валерий Александрович ШЛЯПНИКОВ, Уралхимпласта – Аркадий Николаевич ДОБРОДЕЕВ, ВМЗ – Клара Николаевна КУВАРДИНА, химзавода «Планта» - Нина Ивановна КОЛМЫКОВА, а также ветераны труда НТМК Валерий Павлович ОВЧИННИКОВ и ВГОКа – Анатолий Кузьмич КОМАРОВ. И, конечно, руководитель отдела музея-заповедника «Горнозаводской Урал» Альфия Хусаиновна ФАХРЕТДЕНОВА, которая в составе команды музейщиков и архивистов участвовала в сборе документов на присвоение Нижнему Тагилу высокого звания.




Иван Хороший и Георгий Бедрик.


Тагильские музейщики в середине февраля отправили документы на рецензирование в Институт истории Российской Академии наук. Справка заняла 22 страницы. Сейчас историки будут тщательно проверять, изучать все цифры и факты военных лет. Затем РАН передаст документы в Оргкомитет «Победа». И только после этого рекомендации лягут на стол президента Владимира Путина.

В. И. Свистунов:

- Ветеранская организация Нижнего Тагила, которая насчитывает 109 тысяч человек, включая жителей сельских территорий (это почти треть населения города), вышла с инициативой о присвоении ему звания «Город трудовой доблести». Ветеранов поддержали губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев, глава Нижнего Тагила Владислав Пинаев, предприятия, общественные организации и просто рядовые тагильчане.

В.П. Овчинников:

- Кстати, о том, что Нижний Тагил за трудовой героизм в годы войны достоин всероссийского признания, впервые заговорили еще в далеком 1970 году на городском оргкомитете ко Дню Победы. Вновь тему подняли шесть лет назад. И только сейчас на федеральном уровне принято решение о присвоении звания «Город трудовой доблести».

А. Х. Фахретденова:

- Основные критерии, которые отображены в заявке, – вклад промышленности города в Победу, а также правительственные награды предприятий и людей. Нижний Тагил работал для фронта по всей технологической цепочке, начиная от добычи руды, марганца до выпуска снарядов и танков. В Тагил в первые месяцы войны было эвакуировано более 40 предприятий, довоенное 156-тысячное население увеличилось до 500 тысяч человек (вместе с Тагиллагом). Полумиллионный город. Такое количество людей Тагил был не в состоянии разместить, не говоря уж прокормить. И справиться с проблемой необходимо было в минимальные сроки.

Городские власти приняли мудрое решение: кстати, очень интересный опыт, которого на Урале еще не было, - разделить семьи эвакуированных. С точки зрения сегодняшнего взгляда на жизнь, решение жестокое. Но с точки зрения того времени, единственно правильное. Деревня была в состоянии прокормить детей и женщин, а город нет. Поэтому их отправляли в Висим, Висимо-Уткинск и другие села, где приезжие потихоньку вливались в колхозы. В деревнях потом выделяли им небольшие участки земли, выдавали семена, чтобы люди могли себя как-то прокормить.

В свою очередь, сельские территории «подпитались» великолепными кадрами учителей, врачей, культработников. Тяжело было и приезжим, и принимающей стороне. Например, известно, что в Висиме проживало много кержаков со своими устоями, верой, традициями, запрещающими пускать в дом чужих людей. А к ним вдруг подселяют эвакуированных. Но что делать, приходилось делиться кровом – вокруг война.




Упаковка снарядов на ВМЗ.


В архиве сохранилось письмо учительницы из Харькова. Как была в крепдешиновом платье и пиджаке, забрала из детсада двух маленьких детей и, не заходя домой, – сразу же в эшелон, далее в Тагил. А на Урале-то осень. И все: она бы и рада пойти работать, да ей просто не в чем – уже полетели белые мухи, в туфлях и платьице много не наработаешь.

А, между тем, мужчин, прибывших с заводами, размещали в землянках, красных уголках, просто в производственных помещениях. Многие цехи для своих работников рыли 17-метровые землянки с печкой-буржуйкой и обязательной вытяжкой. В каждой землянке дежурили люди, чтобы печь постоянно топилась, чистота была.

Задача была одна – как можно быстрее начать выпуск военной продукции. А между тем, ведь промышленность города перед войной так и не могла выйти на проектную мощность – ни УВЗ, ни НТМЗ. Но как всегда – беда приходит, и люди мобилизуются. За короткий срок предприятия все нагнали, в том числе и за счет прибывшего оборудования (из Ленинграда привезли стан, за месяц смонтировали – стали катать броневой лист на НТМЗ). Ряд станков вообще работали под открытым небом.

В первое время было настроение, что война ненадолго, через пару месяцев закончится. С одной стороны, это было хорошо: люди не пали духом, не было паники, руки не опускались – да, мы все сможем. Это была хорошая воспитательная предвоенная политика: народ был бедным, голодным, но жил будущим.

Что поразило чисто эмоционально во время работы в архиве, так это заявления тагильчан о желании идти на фронт – женщины, девчонки молодые. Это было настолько искренне. Поколение 1926 года рождения – они все прибавляли себе возраст…

По нам мыши, крысы бегают – не замечаем

К.Н. Кувардина:

- Без сомнения, ВМЗ внес огромный вклад в Победу. Каждый 10-й снаряд был выпущен на механическом заводе. Привозили к нам ребятишек 12-14 лет из Смоленска, других городов – еще школьников, они были ужасно истощены, женщины-заводчанки чем только их не отпаивали – хвойные отвары готовили, травы заваривали, чтобы спасти. Ставили ребят к станкам, а те, маленькие росточком, подставляли ящики или по 2-3 трапа, чтобы доставать до патрона и вставлять в него изделие. Недавно, года два назад, ушел из жизни последний из той партии мальчишек. А работали они очень хорошо.

А.К. Комаров:

- Высокогорский железный рудник – всему начало. На ВЖР приехало в эвакуацию очень много криворожан. Я был маленьким пацаном, помню, что рядом в доме жили эвакуированные из Ленинграда. Мы, детвора, были вечно голодными, хлебный паек маленький, не наедались.

Помню, как началась война, мне было всего 11 лет. Шли с семьей с Голого Камня, навстречу - знакомый отца: вы ничего не знаете? Война началась! Отец: пойду добровольцем. Мать в слезы, братишка на 8 лет меня младше – разревелся, а у меня в солнечный и ясный день в глазах стало темно – вот какое было впечатление! Ну а потом – вся эта проголодь, другие лишения. Это испытала на себе практически каждая тагильская семья.

Считаю, что рудник внес большущий вклад для того, чтобы Нижний Тагил получил почетное звание. Благодаря всем нашим предприятиям он этого достоин. Я сам 47 лет отработал на железном руднике, из них 27 лет – в шахте, за что получил орден Трудового Красного Знамени.




На танковом конвейере УТЗ.


Н.И. Калмыкова:

- «Планта» называлась в годы война заводом №56. Получали с ВМЗ заготовки снарядов и начиняли их взрывчаткой. С Украины эвакуировали заводы, надо было строить бараки, размещать в них людей. Организацию производства начинали под открытым небом.
Наш завод выпускал все виды снарядов, которые использовались на фронтах. Это противотанковые, бронебойные, это снаряды для артиллерии, наладили выпуск реактивных снарядов – их называли «Катюшами», а также «Ванюшами» и «Андрюшами», они могли пробивать бетонные доты. Делали огромные авиационные бомбы.

Наши труженицы тыла – в основном девчонки из Подмосковья, их привозили эшелонами из Калуги, Кондрово. Этих девчушек поселили в бараки, спали на двухъярусных нарах. В городе их сразу узнавали: вон идут «разноцветные» девчонки с химзавода – губы синие, руки красные, воротники рыжие (такой продукт выпускали).

Сказать, что было очень трудно, ничего не сказать. Девушки работали по 12 часов, вспоминали: идем домой – навстречу следующая смена. О чем-то нас спрашивают, а мы даже ответить не можем, язык не ворочается, настолько измучены. Но когда особо «припекало», чтобы выполнить норму, оставались ночевать в цехах. Потому что отгрузка шла бесперебойным потоком: из цеха – на колеса – и сразу на фронт. Вспоминали: лежим в цехе на фуфайках, по нам мыши, крысы бегают, а мы их и не замечаем.

Руки постоянно были в кровавых мозолях, за 12 часов отдыха не успевали заживать. Никакая обработка не помогала. Этими же истертыми до мяса пальцами вновь приходилось крутить снаряды.

Надо отдать должное: нашему химзаводу очень повезло. Накануне войны приехали шесть выпускников Казанского химико-технологического института. Эти инженеры помогли освоить новые виды снарядов, усовершенствовать технологию.

Несмотря на сложности, руководство завода как могло заботилось о своих работниках. Наградой был дополнительный паек в столовой, лишний кусочек масла. Прямо в кабинете директора завода стояли швейные машинки, и девушкам-передовикам шили незамысловатые наряды. Посылали гонцов на Север за рыбой, оттуда же привозили дополнительную рабсилу – представителей народностей ханты и манси. Правда, долго в Тагиле они не приживались: привыкшие к сырой рыбе, страдали и даже умирали от кишечной инфекции.




Валерий Овчинников и Валерий Шляпников.

В горячий цех – в лаптях

А. Х. Фахретденова:

- В заявке на присвоение почетного звания также учитываются и награды как предприятий, так и самих тружеников тыла. Есть отдельный раздел для Героев Соцтруда, обладателей Сталинской премии, ордена Ленина и других званий и наград (Герои Советского Союза упоминаются, но не учитываются, фронт в данной номинации остался в стороне). Вообще по премиям у нас достаточно много людей, мы их всех перечислили. Отметили в заявке, что в Тагиле началось соцсоревнование тысячников. Первая женщина-горновая Фаина Шарунова – тоже наша землячка. Свои орденоносцы были на всех предприятиях города.

В.А. Шляпников:

- Уже в начале войны, 10 сентября 1941 года, на Ново-Тагильском металлургическом заводе был пущен толстолистовой стан «3500», эвакуированный из Ленинграда. За годы войны на НТМЗ построена доменная печь №3, четыре мартеновские печи, 3-я и 4-я коксовые батареи, три цеха на Коксохиме и ТЭЦ. В лихие 40-е металлурги Нижнего Тагила дали стране 4 млн. 278 тыс. тонн чугуна, 924 тыс. тонн стали, 532 тыс. тонн проката, 30 тыс. штук реактивных снарядов для «Катюш». Каждый третий танк, вышедший с конвейера УВЗ, был одет в броню НТМЗ.

…Полуголодные, в ветхой одежде, рабочие трудились по 12-14 часов в сутки, выполняя 3-4 нормы. Выпускники ремесленных училищ с первых дней войны стали обслуживать крупнейшие заводские агрегаты. Никаких выходных и скидок на возраст. Работали в лаптях – дешево и практично. Или в деревянных башмаках – стукалках, которые на завод приносили под мышкой. Зачастую оставались после смены в цехе, спали на нарах, устроенных в конторках. Молодежь пристраивалась подремать на сушильных печах, отчего бывали случаи возгорания одежды.

Пищу привозили в термосах из столовой «бандажки».

Постоянное меню того времени: суп из крапивы и лебеды с одиноко плавающими крупинками, жиденькая каша, кипяток, разведенная в воде соль (чтобы не таскали домой), пайка хлеба.

Зарплата была в среднем 650 рублей, а булка хлеба стоила на базаре 300.

И.И. Хороший:

- Интересные факты: когда на НТМЗ задули 3-ю доменную печь, на фронт с УВЗ отправился эшелон с танками, и где-то в поле дали холостой залп в честь задувки печи на металлургическом заводе. Мастер НТМЗ Есин в 1943 году за выполнение государственного плана был награжден орденом Красной Звезды – боевой наградой отметили труженика тыла. И таких случаев несколько.

Г.М. Бедрик:

- На Уральском танковом заводе молниеносно подхватывались многие патриотические инициативы. К началу 1943 года насчитывалось 58 фронтовых комсомольско-молодежных бригад, к концу 45-го – более тысячи. 15 из них имели звание Гвардейских. Первой на заводе переходящее Красное знамя ЦК комсомола завоевала бригада девочек под руководством Тани Бревновой. Хрупкие девичьи руки гнули медные трубки для танка. Младшей в бригаде было чуть больше 14 лет. Через год их обошла бригада станочников Василия Воложанина, выполнившая в 1944 году 18 месячных норм.

Ушедших на фронт мужчин в самых тяжелых и опасных профессиях заменяли женщины. Так, известны имена подручной сталевара Марии Усовой, обрубщика Натальи Яшкиной, машиниста паровоза Евдокии Золотовой. На УТЗ на 30-тонном молоте работала единственная в стране женщина-кузнец Ефимия Уздемир: к концу войны вместо 600 деталей по норме она изготавливала 5 тысяч за смену. Подручным кузнеца в этой бригаде был 16-летний подросток Игорь Горинов.




Доменщики НТМЗ.

Эмоции не учитываются

А.Н. Добродеев:

- Во время войны Уралхимпласт был заводом №767. Завод оборонного значения. Когда немцы захватили Донбасс, Советский Союз остался без важнейшего продукта – фенола. Фенол и его производные являются основой для пластических масс, из которых в свою очередь изготавливались щитки для танков, корпуса для телефонов, детали для боеприпасов и др. Невозможно было бы обеспечить все возрастающий массовый выпуск мин и снарядов в военное время, если бы все детали для них производились из металла. Это потребовало бы колоссального количества станков и квалифицированной рабочей силы в ущерб фронту и производству других видов боеприпасов. Пластмассовые детали имели и другие преимущества: они не подвергались коррозии, были гораздо легче металлических, вследствие чего снижался вес самого изделия. Поэтому было так важно: как можно скорей запустить фенольный цех.

И завод, и строительство фенольного цеха находились под пристальным вниманием Свердловского обкома партии и НКВД. Приходилось трудиться под жесточайшим прессингом военного времени. Свидетельство тому – поистине драматический случай в истории завода того времени.

Главный инженер фенольного проекта по фамилии Кизнер был отличным теоретиком, но не мог практически воплотить проект из-за массы трудностей и ряда ошибок. Подвергаясь давлению со стороны органов, он покончил жизнь самоубийством прямо в фенольном цехе в ноябре 1941 года.

Несмотря ни на что, осенью 1941 года необходимое стране производство было запущено. Параллельно с фенольным запускали и прессовое производство на оборудовании эвакуированных из Москвы и Ленинграда заводов.

В.П. Овчинников:

- А какие уникальные умельцы у нас были! Два молодых инженера-коксохимика Моисей Котлик и Иосиф Левантовский в 1943 году получили большую премию за разработку получения сахарина (!) из угля. Направляли сахарин в детские сады, в столовые.

В.И. Свистунов:

- Еще один эпизод времен войны. На огнеупорном заводе обжиговые печи загружались вручную. Как раз строилась третья домна, и было необходимо много огнеупора. Так вот, рабочие надевали телогрейки, шапки, на лицо повязки, с ног до головы обливались водой. Из печей вручную вытаскивали наружу тележки, вытащил – опять воду на себя и вновь туда же. Все руки обожженные, ожоги на всю жизнь.

А.К. Комаров:

- У нас на Высокогорском руднике работали не только шахтеры, но и шахтерки – женщины спускались в забой наравне с мужчинами.




Женщина-кузнец Ефимия Уздемир.


И.И. Хороший:

- Часто затрагивают тему: кому сложней было во время войны – тем, кто воевал на фронте, или тем, кто работал в тылу. У нас как-то на совете ветеранов на комбинате чуть до драки не дошло: вас хоть поили-кормили, а мы в тылу с голоду умирали, и никто нам куска хлеба в доменный цех принести не мог. И действительно, труд-то был тяжелый. Отец рассказывал, что мама собирала ему на обед кусочек хлеба, три картофелины. И все, это на целый день. Но за хорошую работу премировали. Одного, например, зонтиком. И он эту «растопырку» обменял на шесть тарелок супа.

В.И. Свистунов:

- Самая приятная премия, когда начальник выписывал талон на дополнительное питание в столовой. Порой награждали даже не за трудовой подвиг, а смотрели на человека: если его срочно не накормить, завтра работника может и в живых не быть.

…Как жаль, что такие невероятные истории, такие уникальные факты не учитываются при оценке вклада города в Великую Победу. Ведь из этих и других многочисленных трагических эпизодов и складывается общая картина тыла. Увы, эмоции не принимаются.

Фото Сергея Казанцева и из городского архива