Екатерине Николаевне Шамановой пошел 92-й год. Самым главным праздником для себя она поныне считает 27 января. Вместе с городом на Неве выдержала страшные дни окружения. Одна из немногих тагильчан Шаманова жила и работала в осажденном Ленинграде. А потом захлебывалась от счастья в День снятия блокады.

Екатерина Николаевна вот уже два года не видит. Если бы не глаукома, еще бы обед варила и с правнуками занималась, сетует женщина. Но отсутствие зрения не мешает вспоминать пережитое. Последний довоенный кинофильм смотрела вместе с сестрой Галей 22 июня 1941 года. Было воскресенье, а на выходной родители всегда давали деньги, чтобы пойти в кино. А потом из репродукторов прозвучало страшное известие о начале войны.

У Кати, учащейся медицинского училища, начались занятия по ускоренной программе. Училище заканчивали досрочно, экзамены сдавали только по трем дисциплинам: хирургии, терапии и фармакологии. В марте 1942-го начала работать в больнице, но через пять месяцев ее мобилизовали в военный госпиталь, развернутый в институте растениеводства. Младшая Галя гордилась Екатериной и хотела, чтобы ей скорее выдали военную форму.

В госпитале Катя была самой младшей, ей едва исполнилось 18. Но скидок на возраст никто не делал. Работала по обычному графику: сутки – через сутки. Фактически девчонки только-только успевали отоспаться. Все остальное время ездили на лесозаготовки, пилили, кололи дрова, загружали и разгружали пульмановские вагоны.

После тяжелой работы нужно было заступать на дежурство. Рано утром с врачом обойти палаты, которые обслуживала. Потом выполнить все назначенные процедуры, разнести раненым обед.

Катя была худенькой, маленькой, но ее часто хвалили взрослые, старшие по возрасту, называли самой добросовестной и аккуратной. Давали ответственные задания. Однажды, например, пришлось сходить в гостиницу «Астория» и поставить актрисе, которая там жила, банки. Она приехала на гастроли и заболела.

Доверяли Кате и отправку раненых на долечивание. Один-единственный раз она опоздала – проспала. За этот проступок наказали: послали на лесоразработки.

Самым страшным событием для нее стала смерть отца. Ему было всего 38 лет. Отец должен был эвакуироваться на Урал с Кировским заводом, где работал. Посылали с ним и младшую дочь Галю. Оказалось, истощенный мужчина насмерть замерз на Ладоге, а Галя в эвакуацию не поехала.

Вместе с сестрой жили почти год. Бывало, Галя приходила к Екатерине в госпиталь. Улучив минутку, садились возле титана с горячей водой, рядом клали талоны на хлеб. Наливали кипяток и пили, приговаривая, что обедают.

- Есть выражение: набить брюхо. А мы – наливали брюхо горячей водой и уговаривали себя, что это – обед, - вспоминает Екатерина Николаевна.

За продуктовые карточки отвечала Галя, и с ними все было в порядке. Катя все время чувствовала голод, она готова была проглотить все сразу, но Галя сдерживала сестру. Однажды в гости пришел двоюродный брат, после его ухода исчезли продуктовые карточки на полмесяца. Это были тяжелые дни. Выжили за счет маленьких угощений бойцов: кто-то вместо конфетки давал сестричке сухарик, кто-то – картошку. В закутке нашли старый флакон с рыбьим жиром. Тогда казалось, нет ничего вкуснее.

Многое стерлось из памяти Екатерины Николаевны. Помнит, что молодость брала свое и все медсестрички начали влюбляться. А она? Конечно, влюбилась. В бойца, который очень хорошо играл на гитаре и рисовал. Помнит, как один раз в свободный день удалось сходить в театр, вместе с Галей, еще до ее отправки в эвакуацию в Костромскую область. Смотрели «Веселую вдову» из какой-то нереальной, невоенной жизни. Отмечали праздники в госпитале, и в самом начале войны, когда врачам выдавали шоколад, они иногда угощали сестер.

Удивительное дело, запомнила раненого в ногу солдата, которому наложили гипс. По ночам он почему-то исчезал, Катя ругала его за это. Странный солдат возвращался завтракать. Потом оказалось, что ночью он обворовывал квартиры ленинградцев.

Личная жизнь сложилась не так, как хотела. Музыкальный обольститель оказался троеженцем.

Госпиталь, который был приписан к 67-й армии, закончил войну в Польше. Оттуда в Ленинград вернулась и Екатерина Шаманова. Устроилась на работу в областную больницу, которой отдала последущие 37 лет. Стала старшей сестрой, отличником здравоохранения.

Только в 42 года встретила достойного человека, Павла Федоровича, бывшего моряка, водившего в годы войны конвои по северным морям. Вместе прожили в коммунальной квартирке до самой его смерти.

Девять лет назад тетю Катю забрала к себе племянница Ольга Райхерт, дочка Галины.

- Она для нас была самым родным человеком после мамы, которая, к сожалению, рано умерла.

Сегодня за Екатериной Николаевной Шамановой ухаживает племянница Ольга, внучка Екатерина, названная в честь тети. А правнук Антон живет в Ленинграде.

Менее ста тагильчан, переживших в детстве и юности блокаду Ленинграда, сегодня встречают День снятия блокады со слезами на глазах. Одна из них – Екатерина Николаевна Шаманова. Она помнит, как это было, и не хочет, чтобы подобное повторилось для ее потомков.