Дети небес», «Ваджда», «Тишина», «И черепахи могут летать» ...  все эти фильмы во многом схожи: их сняли режиссеры из мусульманских стран, получившие за свою работу престижные кинонаграды; в каждой из этих лент ключевая роль отведена детям и их судьбе и, наконец, об этих картинах в нашей стране, да и во всем мире, мало кто знает. А узнать о них стоит. Хотя бы для того, чтобы ощутить красоту и самобытность другой культуры и понять: культуры-то различаются, а вот человеческие чувства и стремления едины для всех.


В каждом из этих арабских фильмов дети – маленькие члены нашего общества, которым зачастую непонятны его суровые, немного странные законы, – оказываются в экстренной ситуации. Чаще всего режиссеры ставят своих юных героев в обстоятельства почти сказочной «недостачи».


Вот и мальчик Али – персонаж картины «ДЕТИ НЕБЕС» иранского режиссера Маджида Маджиди – попал в непростую передрягу. Он потерял единственные туфли своей сестренки Зухры, и теперь девочке совсем не в чем ходить в школу. Рассказать родителям о пропаже они не решаются – слишком много те работают, чтобы хоть как-то обеспечить семью. И у Али созревает план: они оба будут носить его кеды и каждый день по дороге в школу в определенном месте очень быстро обмениваться этой скромной обувью… Иранские режиссеры 1980-90-х годов, так называемые режиссеры «новой волны», как будто заново придумывают киноязык. С невероятной теплотой и вниманием показывают каждую детскую слезинку, каждый солнечный блик. Они умеют находить волшебство и драматургию в очень простых вещах. Чего стоит отчаяние маленькой Зухры, уронившей кед в канаву, или желание упорного Али занять третье место в соревнованиях по бегу, потому что именно бронзовому, а вовсе не золотому, призеру подарят новенькие кроссовки. И эти заветные кроссовки Али мечтает преподнести своей сестренке.


«Недостача» совсем другого рода случается в жизни 14-летней ВАДЖДЫ – главной героини одноименного фильма кинематографистки Хаифы аль-Мансур.Ваджда – обычный подросток из Саудовской Аравии. Она ходит в медресе для девочек, где позорно красить ногти, читать глянцевые журналы, где нужно быстро спрятаться, когда понимаешь, что на тебя смотрит мужчина. Ваджду окружает множество табу, запретов и условностей. Она безумно любит отца, но вот он, по настоянию своей матери, собирается жениться еще раз. Причина этого желания очень проста – его первая жена, мама Ваджды, так и не подарила ему сына. В их доме на видном месте стоит картина с изображением фамильного древа папы девочки. Оно все более приковывает внимание Ваджды, ведь ветка ее отца до сих пор остается пустой, обозначая, что у него пока нет детей. Мама терпеливо объясняет, что на фамильном древе не могут быть записаны имена дочерей. Несмотря на это объяснение, девочка устраивает маленький бунт и прикалывает туда бумажку со своим именем. Правда вскоре кто-то из родителей убирает эту надпись, ветка отца вновь оказывается пустой, а он сам все дальше отдаляется от жены и дочери, все реже приходит домой. В этом табуированном мире, где, кажется, сами женщины поддерживают и подкармливают множество запретов, ломающих их жизни, у Ваджды появляется совсем неженская мечта – мечта о велосипеде. Ее пугают тем, что на ней никто никогда не женится, что у нее не будет детей, что она опозорит себя на всю жизнь – ведь порядочной девушке даже в голову не придет кататься на велосипеде. Деньги на исполнение этой заветной мечты Ваджде тоже никто не дает. И тогда она решает осуществить свое желание очень необычным для себя самой способом – победить в конкурсе на знание Корана. Только вот Коран и велосипед вряд ли сочетаются в мире, где человек не имеет право на мечту.


Арабский мир – мир искусства, мир красивых слов и музыки. А арабское кино – еще и мир солнца, мир, созданный замечательными операторами. Хаштет – герой фильма иранского режиссера Мохсена Махмальбафа «ТИШИНА» - слеп. Он не видит красоту мира, доступную взгляду зрячих людей. Но именно мотив слепоты главного персонажа усиливает зрительное и слуховое восприятие фильма: благодаря незрячему музыкально одаренному мальчику мы не только созерцаем предметы, мы настолько хорошо их слышим, что улавливаем даже суть каждого из них. Хотя «недостача» у Хаштета тоже есть. Он живет вместе с матерью в таджикской деревушке, расположенной в Иране. Его отец уехал на заработки в Россию и больше не вернулся. Теперь к Хаштету – как к главе семьи – мать обращается за помощью и советом: у них нет денег, вот-вот их выселят из дома и отправят куда глаза глядят. Хаштед упорно пытается заработать. Каждый день он ездит на службу, где настраивает музыкальные инструменты, но тяжело ему дается такая однообразная жизнь. Скорее всего, из-за несомненной гениальности исполняет свои обязанности он из рук вон плохо. На работу мальчик постоянно опаздывает – слишком много соблазнительных, манящих звуков вокруг. Вновь и вновь они увлекают Хаштета за собой. Он затыкает уши хлопком, но и это средство не помогает – в мальчике так много музыки, что она не знает и не ведает преград.


В детстве преграды кажутся чем-то надуманным и иллюзорным, но есть время, когда детство слишком быстро проходит. Фильм «И ЧЕРЕПАХИ МОГУТ ЛЕТАТЬ» Бахмана Гобади рассказывает о детях, оказавшихся в курдском лагере для беженцев. У многих из них нет родителей… нет рук или ног… но они упорно собирают неразорвавшиеся мины, ведь им все равно уже ничего не страшно, а за мины дают хоть какие-то деньги. Жизнелюбивый, активный Сателлит устанавливает спутниковые тарелки, чтобы жители лагеря могли слушать новости и вовремя узнали, когда им на помощь придут американцы. Сам же Сателлит эти новости и переводит, хотя английский язык, мягко говоря, знает не идеально. В этом мире безнадежности, болезни и насилия Сателлит сохраняет веру и надежду до тех пор, пока «не находит девочку, которую всю жизнь искал». Алкин мрачна и угрюма. Рядом с ней всегда ее безрукий брат, который умеет предсказывать будущее, правда предсказания его только безрадостны и безнадежны. Дети в лагере убеждены, что у Алкин есть еще один брат – маленький мальчик, которого она всюду носит на своих плечах. Только вот малыш называет девочку «мамой» и никак не может понять, почему она совсем его не любит и, вроде бы, даже желает ему смерти. Угрюмость и боль Алкин, ставшей жертвой насилия в военное время, не вылечить никому. Она ненавидит своего сына – результат этого насилия, ей несказанно тяжело от всего, что происходит вокруг. И жизнелюбивым чувствам Сателлита не справиться с этой болью. Его стойкость тонет в бездне войны.


В нашем сознании есть некие шаблоны, стереотипы, связанные с исламским миром. И часто за этими штампами мы не видим людей, переживающих те же чувства, эмоции, что и мы. А образы детей наиболее чисто и красиво показывают то изначальное, что живет в человеке еще до появления в его жизни различных условностей, социальных стереотипов и табу. Почти все из названных режиссеров столкнулись с непониманием и неприятием – особенно на родине. Может быть, причина этого в том, что они отказались от общепризнанных установок и осмелились изобразить красивые детские души – души, поражающие своей искренностью, правдивостью и чистотой.