Прорывная разработка конструкторов тагильской школы танкостроения – принципиально новая бронированная машина на тяжелой гусеничной унифицированной платформе «Армата» - получила ответ от создателей бронетехники стран НАТО. Именно так надо оценивать сенсационное объединение ведущих европейских производителей боевых танков «Леопард» и «Леклерк» - германской компании Krauss-Maffei Wegmann и французской Nexter Systems, о котором было объявлено на прошлой неделе.

 Недавние заклятые конкуренты на рынке разработки и выпуска вооружений для сухопутных войск многих европейских стран, похоже, осознали угрозу от появления Т-14 и целого ряда перспективной техники на основе «Арматы». Новинки, показанные на параде в Москве по случаю 70-летия Великой Победы, настолько впечатлили военных и специалистов отрасли, что заставили Запад объединить усилия в поисках достойного ответа российской машине. Ее, кстати, попытались сначала охаять: мол, ничего там прорывного нет, так, обычная модернизация старого, как это принято у русских. Но против фактов не попрешь. А то, что Уралвагонзавод оставил всех далеко позади, лет на 10-20 – факт.

Ликвидировать это отставание и будет пытаться концерн KANT, появившийся в результате слияния германских и французских танкостроителей. Насколько у них это получится, покажет время. Нас больше интересует, когда поставит на конвейер Т-14 единственный оставшийся в России производитель тяжелой бронетехники. Тем более что Минобороны страны уже объявило о намерении комплектовать этой машиной вновь создаваемую в Западном военном округе танковую армию.

Не менее важно, какие организационные решения примет корпорация по своему головному предприятию – Уралвагонзаводу. Не возродится ли старая идея его раздела на военное и гражданское производства. Последнее вот уже второй год находится в кризисе из-за отсутствия спроса железнодорожников на новый подвижной состав. Со всеми вытекающими отсюда «радостями» в виде перевода работников цехов вагоносборочного и металлургического заводов на оплату простоя в виде двух третей среднемесячного заработка. И все более усиливающихся разговоров о грядущей оптимизации персонала, иначе говоря - о сокращении тысяч машиностроителей.

Танкостроители, в отличие от своих гражданских коллег, по полной загружены заказами Минобороны РФ. Но у них другая проблема – низкая рентабельность военного производства. Ситуацию обычно спасали иноконтракты, нынче особенно выгодные при укреплении доллара и ослаблении рубля. Но постановка на конвейер намного более высокотехнологичного и сложного нового танка – сначала для госиспытаний, а потом и для поставок Российской армии, боюсь, потребует такого напряжения сил, что будет просто не до экспортных перспектив.

Против разъединения военной и железнодорожной составляющей Уралвагонзавода и его технологические особенности. То, в частности, что он изначально конструировался и строился как единый энергетический, транспортный и технический комплекс, разорвать который чрезвычайно сложно, если вообще возможно. Но, как известно, нет таких проблем, на которые не пойдет государство в своих интересах. А здесь они у него явно есть.